Все серийные убийцы последнего столетия начинали с социалистического вранья

Количество жертв этих и многих других серийных убийц жестко коррелирует с этнопсихическими особенностями населения, над которым они издевались, коррелирует, если можно так сказать, со степенью лоховости этого населения, с желанием обманываться, надеясь в ауре покорности власть предержащим обеспечить свою безопасность и вменяемость будущего. Эта аура политкорректности и политпокорности впоследствии и накроет их ужасом смерти. Сегодняшнее человечество качеством своей психики приближается к жертвам этих убийц, людям очень хочется бесплатного сыра, хочется верить в мерзкое социалистическое враньё о всеобщем равенстве и всеобщей справедливости, они вместо мозгов, морали и честности голосуют за цвет кожи, за ушлость и наглость тех, кто обещает им светлое послезавтра. А главное заключается в том, что те, которые могут противостоять этим убаюканным социалистическим враньём идиотам и шантрапе, рвущейся во власть, живут своей жизнью до тех пор, пока не начинают понимать, что в самом ближайшем времени у них возможность жить своей жизнью просто напросто отнимут. Вот тогда они начинают активное сопротивление, которое, как правило, уже поздно начинать. В этот раз похоже у нас всё обошлось. Активное сопротивление нормальных, незараженных сифилисом социализма, удалось довести до победного результата.

Волки и люди

Привожу две цитаты из интересной статьи о волках (http://alexeyosokin.livejournal.com/191301.html?media). Эти цитаты служат как бы провокацией к тому, чтобы подумать, что между Canis lupus и Номо sapiens существуют некие черты общности

"Что касается «волчьих» проблем, которые волнуют Западную Европу – они совсем другие, чем у нас. Те из западных коллег, которые на нас выходят – просто уже хотят понять, а что такое вообще есть волк. Казалось бы: Северная Европа – Финляндия, Швеция, Норвегия, это тоже, строго говоря, области северной тайги. Но их зоологи стали бить тревогу, потому что волки там стали выглядеть совершенно по-другому, чем это описано в книжках. Они все больше стали походить на собак, и вести себя, как собаки – нагло и уверенно. Гибрид волка и собаки – «волкособ» — это просто бич Северной Европы. Понятно, что там идут интенсивные процессы гибридизации волка с собакой. Эти контакты были всегда. Кстати, собаку тоже считают подвидом волка, Canis lupus familiaris, так что ничего удивительного что между собакой и волком, от которого она, по современным представлениям, произошла, гибридизация идёт достаточно свободно. В истории вида, чем теснее человек жил с волком в общем пространстве, тем эти контакты, видимо, были интенсивнее. Особенно они усиливаются, когда численность волка падает. Когда численность волка достаточная, собак они воспринимают не как полового партнера, а как добычу. Ну а когда надо размножаться, а достойных партнеров не сыщешь, волку приходится удовольствоваться тем, что есть."

*     *     *     *     *
"Регулировать можно. Но есть важнейшая вещь. Когда мы начинаем волка регулировать, на самом деле очень важно оставлять ядро популяции – старые устоявшиеся пары (так называемые «альфа-пары»), имеющие свою территорию и умеющие вместе остальными членами стаи охотиться на крупную добычу. Если мы поступаем наоборот, это ядро выбиваем, а оставляем ничего не умеющих подростков – мы оставляем бандитов, которые будут тянуться к овцам, козам, коровам, собакам, шастать среди людей. Потому что это им кажется более простым – потому что сообща охотиться на лося или, скажем, изюбря или оленя они не могут. Это и вызывает те самые конфликты, появления волка там, где его не ждут.

Совершенно очевидно, что если начать просто массово у нас в России снижать численность волка, мы повторим ошибку Европы, у нас тоже будет волкособов много, волков мало. Волки будут исчезать, а гибриды бесчинствовать. Организуя направленное сокращение численности, надо сохранять основу, ядро генофонда вида, семьи, которые приурочены к определенным территориям. Наши исследования, будь они более массовыми, более широкими географически и более подробными, могли бы дать возможность управления популяциями. Мы могли бы рекомендовать, например, регулировать волка одновременно здесь, здесь и здесь. Здесь – популяции-доноры, сюда они мигрируют. Здесь они молодые, здесь старые, вот здесь лучше не трогать, потому что это генетический резерват, например. Такие резерваты, кстати, могут быть приурочены к ООПТ (Л. А. - ООПТ - особо охраняемая природная территория). В любом случае бессмысленно и вредно доводить «регуляцию» численности волка до критически низкого уровня популяции. Важную экологическую роль волка, доказанную ещё никто не отменял. Последствиями исчезновения волка на определённой территории будут проблемы с популяциями его объектов добычи – в первую очередь копытных, для которых он играет роль «санитара»."