Кафе "Дилетант". Часть XIII
May. 29th, 2015 10:20 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
systemity- Как я поняла, эти два признака абнормальности объединяются в неком элементе мышления, одновременно и управляющем психикой, и демонстрирующем при этом признаки алогичности. То есть на самом деле это не два феномена, а два проявления одной и той же особенности людей с отклонениями от психической нормы?
- Да, вы правильно поняли эту особенность! Это так! Но это два очень по-разному проявляющихся отклонения от психической нормы. По существу, одно из них является причиной, в то время как другое - следствием этой причины. Я об этом подробно расскажу.
Если предположить существование некой системы управления организмом человека, обусловленной отклонениями его психики от нормально функционирующей, т.е. от неуправляемой, самоорганизующейся психики, то сам факт существования управления психикой будет коренным образом противоречить принятой в современной психиатрии точке зрения, в соответствии с которой общая структура мыслительной деятельности как в норме, так и в патологии считается единой. На всех уровнях рассмотрения и решения проблем психиатрии от преподавательского и научно-исследовательского до клинико-прикладного делается всё, чтобы максимально смягчить факт отсутствия фундаментального знания относительно приниципиальных различий в механизмах мыслительных процессов в норме и патологии. Вот пример маскировки незнания, которому обучают в университетах будущих психиатров. Я специально выписала для вас эту цитату: "В условиях психопатологии отдельные звенья психической деятельности могут быть редуцированы, свернуты, сокращены, другие звенья мыслительного акта могут быть наоборот чрезмерно конкретизированы, детализированы, отдельные звенья могут быть искажены". Но при этом никто не рискнёт, а даже, рискнув, не сумеет объяснить, каким образом могут быть "редуцированы" отдельные "звенья мыслительного акта", причём редуцированы не по воле жертвы редукции.
Дело в том, что под мышлением принято понимать процесс отражения в сознании человека тотальных связей и отношений между предметами или явлениями действительности. Мышление позволяет проникнуть в сущность предметов и явлений не иначе, как путем отражения и мобилизации всех хранящихся в памяти связей и отношений между данными предметом и явлением и другими предметами и явлениями. Именно всех. При этом процесс мышления опирается на накопленные человеком знания об общих законах явлений и объектов материального мира. В осуществлении процессов мышления принимает участие вся кора больших полушарий головного мозга. Будучи психически здоровым, мыслить строго отсюда и досюда, тем более как-то контролировать процесс мышления невозможно. Невозможно дать себе указание мыслить на 90% или 75% от максимально возможного или использовать определённые стереотипы знания и не использовать какие-то иные.
Можно, конечно, постараться не думать о том или ином, но сознательно или тем более бессознательно выбрать способ думать "правильно" или "неправильно" невозможно, хотя на бессознательное весьма удобно взвалить ответственность за любое непонятное и необъяснимое явление. Мышление - процесс самопроизвольно протекающий и управлять им нельзя. Иными словами, компартменты нормального (самоорганизующегося) и нарушенного (управляющего психикой) мышления не могут быть совместимыми. Говоря об управлении психикой, неплохо было бы раскрыть содержание того, что я имею ввиду. Но это - не так просто, как может показаться. Перед этим необходима существенная вводная часть. Но об этом я буду говорить дальше.
Известно, что существуют приёмы различных психотехник, позволяющие продуцировать измененные состояния сознания. Эти приёмы медитации в составе духовно-религиозных или оздоровительных практик неудобны, а по большей части несовместимы с нормальным каждодневным функционированием человека, с деятельностью по самообеспечению возможности его существования, они требуют определённого напряжения, волевых усилий, отвлечения от нормального функционирования психики. Многие люди обладают способностью долго стоять на руках, но стояние на руках несовместимо с осуществлением нормальных повседневных функций человека. Таким образом, в обычной жизни человек не может "редуцировать, сокращать, свёртывать отдельные звенья мыслительного акта". И опасные приёмы преодоления незнания за счёт жонглирования понятийным аппаратом не вызывают активных протестов у практикующих психиатров только потому, что они не понимают в какую сторону нужно обращать свои протесты. Короче говоря, отсутствие понимания того, что именно является порогом, отделяющим болезненную психику от здоровой, является тяжелым бременем психиатрии и психологии, которое невозможно облегчить изобретением заумных формулировок.
- Я вам очень благодарна за это разъяснение. Интуитивно я всё это чувствовала. Но в таком прямолинейном понимании проблемы психического нуждается каждый человек, поскольку обратимые отклонения от психической нормы встречаются у каждого из нас, и в особые моменты таких отклонений наша психика имитирует многие черты тяжелых болезненных нарушений.
- Да, очень часто у совершенно психически здоровых людей может наблюдаться временная обратимая диссоциативность сознания. Природа реально фиксируемой у людей с нарушенной психикой диссоциативности сознания на сегодняшний день не имеет разумного и приемлемого объяснения, поскольку невозможно представить, каким образом можно разделить на невзаимодействующие или слабо взаимодействующие компартменты то, что способно функционировать не иначе, как во всей своей целостности, и ясно, что общая структура мыслительной деятельности, как в норме, так и в патологии никак не может быть единой. Если в патологических состояниях психики мышление диссоциирует, то то, что отклоняется от нормы, не может быть мышлением в том виде, в каком оно функционирует в состоянии психической нормы. Если мы до сих пор практически ничего не знаем о том, как функционирует нормальное мышление, то не исключено, что отклонение от нормы может быть понято в силу того, что при некоторых логических усилиях можно понять, что за палки вставляются в колёса сложнейшего механизма, называемого нормальным мышлением. Иными словаями, не зная в деталях, каким образом функционирует нормальный механизм, можно всё таки понять, что ему мешает функционировать.
Процесс мышления включает в себя манипулирование памятью, но память - этот конструкционный материал для осуществления мыслительной деятельности - имеет свою архитектонику, свою структурную упорядоченность. Известна закономерность, сформулированная в конце XIX в. Т. Рибо, именуемая также законом регрессии или законом обратного развития памяти, согласно которому разрушения памяти при прогрессирующей амнезии имеют определенную последовательность. Разрушение памяти протекает всегда в одном и том же порядке, начиная с неустойчивого, и кончая стойким. Сначала разрушение касается недавних воспоминаний. Затем оно распространяется на все то, что связано с умственной деятельностью личности. Позднее оно захватывает чувствования и привычки. Заканчивается этот процесс распадом памяти инстинктивной, отличающейся самой стойкой организацией. При восстановлении памяти те же этапы происходят в обратном порядке. Известен также закон Джексона, согласно которому степень "сопротивления" психической функции ее расстройству прямо связана с эволюционной древностью этой функции. Иначе говоря, недавно возникшие в эволюции когнитивные функции теряются первыми. Т.е., чем больше эволюционный возраст функции, тем позже она утрачивается.
Все эти закономерности плохо вписываются в природу маниакального нарушения мыслительной деятельности, когда по мнению классиков "отдельные звенья психической деятельности могут быть редуцированы, свернуты, сокращены, другие звенья мыслительного акта могут быть наоборот чрезмерно конкретизированы". Нарушения памяти при большинстве психических расстройст имеют не временнУю природу, а касаются лишь тех конкретных вопросов, которые так или иначе затрагивают объект маниакального расстройства психики. Этот патологический процесс игнорирования некоторых специфических сфер вспоминания до сих пор не имеет какого-либо объяснения с позиций нейробиологии. Удивительным и необъяснимым является феномен игнорирования компартментом нормального мышления всего, что касается объектов или явлений, непосредственно связанных с маниакальным нарушением психики. Бредовый компартмент умственной деятельности диктует нормальному компартменту, что он должен держать в памяти, а что упорно не замечать.
В подтверждение сказанного приведу цитату из медицинского словаря: "Бредовая кристаллизация - процесс образования бредовой системы, при котором ранее существующие разрозненные бредовые идеи приобретают, с точки зрения больного, логическую связь, что обычно сопровождается чувством облегчения, сменяющего ощущение гнетущей неизвестности." Такое определение открывает перед нами удивительную картину научно-узаконенной эклектики. Получается, что в сознании психически больного маниакальные устремления обеспечиваются особой "логикой". Получается, к примеру, что позыв клептомана к воровству можно назвать "логикой" пусть даже в кавычках, хотя общепринято считать, что логика представляет собой науку о способах рассуждения, о способах доказательств и опровержений, в реализации которых участвукт мышление человека. Под логикой принято понимать правильный, разумный ход рассуждений. Это, разумеется, не означает, что любое рассуждение должно приводить к правильным результатам. Мышление человека слишком сложный процесс, чтобы его можно было вместить в жёсткие фактические и терминологические рамки.
Неразумный результат логического рассуждения может существовать, но не может существовать механизмов мышления, нацеленных на достижение бредовых результатов, поскольку эволюция мозга в филогенезе Homo sapiens представляла собой не что иное, как формирование механизмов логического мышления. Понятно, что безумие не может быть рассмотрено в качестве механизма выживания, а значит и в качестве вектора эволюционного совершенствования работы мозга. Получается, что при психических расстройствах нормальная человеческая логика работает местами. Где-то она может вполне сохраняться, а где-то в состоянии бреда может нацело отключаться. Этот факт одновременного функционирования двух компартментов мышления - нормального и патологического - хорошо известен, но вялотекущая форма анализа этого феномена в психопатологии за последнее столетие не была в состоянии раскрыть его богатый потенциал. Ведь анализ этой поразительной особенности психического расстройства неизбежно должен был бы привести к комиссурально-компенсационной гипотезе, к которой я пришла в результате своих исследований.
Углублённое изучение двух центральных, на мой взгляд, проблем психопатологии представляет собой в первую очередь перспективный способ исследования путей и принципов функционирования сознания, выявления тех механизмов функционирования мозга, с помощью которых им универсально решаются проблемы сиюминутной и долговременной адаптации, связанные с взаимодействием генетической заданности человека и непредсказуемости воздействия на него его окружения. Конечно, ни возникновение принудительного управления сознанием, ни частичная потеря логической составляющей мышления далеко не всегда самоочевидны на ранних стадиях психического заболевания. Немаловажную роль в слабой практической используемости этих двух критериев играет тот факт, что в подавляющем числе случаев этим двум факторам психического нездоровья придаётся значение некоторого факультативно сопутствующего психической болезни признака, хотя диссоциативность мышления, зафиксированная на любом уровне отклонения от нормы, является однозначным критерием психического расстройства. Диссоциация - распад, разложение, разъединение. В общем случае, диссоциативность - это отсутствие связи. Диссоциативность мышления можно при желании выявлять даже в пограничных состояниях, когда отклонения от нормы ещё не достигают уровня, соответствующего критериям психического заболевания.
- Насколько я поняла, эти две особенности, сопровождающие любое отклонение от психической нормы, не настолько однозначно выражены, чтобы легко использоваться в качестве универсальных критериев в психиатрии.
- Эти два критерия являются проявлениями отклонений от психической нормы. Они приобретают особый статус практического использования при понимании причин и механизмов, лежащих в основе этих проявлений. Мы с Вами преодолели лишь одну часть описания проблемы, а таких частей в моём повествовании будет четыре. Когда я говорю о частях, то я имею ввиду их размерность не в пространственно-временном плане, а в плане логического обоснования, как механизмов, так и их практических проявлений на различных примерах индивидуальных и социальных смыслов психической природы человека.
Продолжение следует)
Часть I, Часть II, Часть III Часть IV, Часть V , Часть VI, Часть VII Часть VIII Часть IX Часть Х Часть XI Часть XII
- Да, вы правильно поняли эту особенность! Это так! Но это два очень по-разному проявляющихся отклонения от психической нормы. По существу, одно из них является причиной, в то время как другое - следствием этой причины. Я об этом подробно расскажу.
Если предположить существование некой системы управления организмом человека, обусловленной отклонениями его психики от нормально функционирующей, т.е. от неуправляемой, самоорганизующейся психики, то сам факт существования управления психикой будет коренным образом противоречить принятой в современной психиатрии точке зрения, в соответствии с которой общая структура мыслительной деятельности как в норме, так и в патологии считается единой. На всех уровнях рассмотрения и решения проблем психиатрии от преподавательского и научно-исследовательского до клинико-прикладного делается всё, чтобы максимально смягчить факт отсутствия фундаментального знания относительно приниципиальных различий в механизмах мыслительных процессов в норме и патологии. Вот пример маскировки незнания, которому обучают в университетах будущих психиатров. Я специально выписала для вас эту цитату: "В условиях психопатологии отдельные звенья психической деятельности могут быть редуцированы, свернуты, сокращены, другие звенья мыслительного акта могут быть наоборот чрезмерно конкретизированы, детализированы, отдельные звенья могут быть искажены". Но при этом никто не рискнёт, а даже, рискнув, не сумеет объяснить, каким образом могут быть "редуцированы" отдельные "звенья мыслительного акта", причём редуцированы не по воле жертвы редукции.
Дело в том, что под мышлением принято понимать процесс отражения в сознании человека тотальных связей и отношений между предметами или явлениями действительности. Мышление позволяет проникнуть в сущность предметов и явлений не иначе, как путем отражения и мобилизации всех хранящихся в памяти связей и отношений между данными предметом и явлением и другими предметами и явлениями. Именно всех. При этом процесс мышления опирается на накопленные человеком знания об общих законах явлений и объектов материального мира. В осуществлении процессов мышления принимает участие вся кора больших полушарий головного мозга. Будучи психически здоровым, мыслить строго отсюда и досюда, тем более как-то контролировать процесс мышления невозможно. Невозможно дать себе указание мыслить на 90% или 75% от максимально возможного или использовать определённые стереотипы знания и не использовать какие-то иные.
Можно, конечно, постараться не думать о том или ином, но сознательно или тем более бессознательно выбрать способ думать "правильно" или "неправильно" невозможно, хотя на бессознательное весьма удобно взвалить ответственность за любое непонятное и необъяснимое явление. Мышление - процесс самопроизвольно протекающий и управлять им нельзя. Иными словами, компартменты нормального (самоорганизующегося) и нарушенного (управляющего психикой) мышления не могут быть совместимыми. Говоря об управлении психикой, неплохо было бы раскрыть содержание того, что я имею ввиду. Но это - не так просто, как может показаться. Перед этим необходима существенная вводная часть. Но об этом я буду говорить дальше.
Известно, что существуют приёмы различных психотехник, позволяющие продуцировать измененные состояния сознания. Эти приёмы медитации в составе духовно-религиозных или оздоровительных практик неудобны, а по большей части несовместимы с нормальным каждодневным функционированием человека, с деятельностью по самообеспечению возможности его существования, они требуют определённого напряжения, волевых усилий, отвлечения от нормального функционирования психики. Многие люди обладают способностью долго стоять на руках, но стояние на руках несовместимо с осуществлением нормальных повседневных функций человека. Таким образом, в обычной жизни человек не может "редуцировать, сокращать, свёртывать отдельные звенья мыслительного акта". И опасные приёмы преодоления незнания за счёт жонглирования понятийным аппаратом не вызывают активных протестов у практикующих психиатров только потому, что они не понимают в какую сторону нужно обращать свои протесты. Короче говоря, отсутствие понимания того, что именно является порогом, отделяющим болезненную психику от здоровой, является тяжелым бременем психиатрии и психологии, которое невозможно облегчить изобретением заумных формулировок.
- Я вам очень благодарна за это разъяснение. Интуитивно я всё это чувствовала. Но в таком прямолинейном понимании проблемы психического нуждается каждый человек, поскольку обратимые отклонения от психической нормы встречаются у каждого из нас, и в особые моменты таких отклонений наша психика имитирует многие черты тяжелых болезненных нарушений.
- Да, очень часто у совершенно психически здоровых людей может наблюдаться временная обратимая диссоциативность сознания. Природа реально фиксируемой у людей с нарушенной психикой диссоциативности сознания на сегодняшний день не имеет разумного и приемлемого объяснения, поскольку невозможно представить, каким образом можно разделить на невзаимодействующие или слабо взаимодействующие компартменты то, что способно функционировать не иначе, как во всей своей целостности, и ясно, что общая структура мыслительной деятельности, как в норме, так и в патологии никак не может быть единой. Если в патологических состояниях психики мышление диссоциирует, то то, что отклоняется от нормы, не может быть мышлением в том виде, в каком оно функционирует в состоянии психической нормы. Если мы до сих пор практически ничего не знаем о том, как функционирует нормальное мышление, то не исключено, что отклонение от нормы может быть понято в силу того, что при некоторых логических усилиях можно понять, что за палки вставляются в колёса сложнейшего механизма, называемого нормальным мышлением. Иными словаями, не зная в деталях, каким образом функционирует нормальный механизм, можно всё таки понять, что ему мешает функционировать.
Процесс мышления включает в себя манипулирование памятью, но память - этот конструкционный материал для осуществления мыслительной деятельности - имеет свою архитектонику, свою структурную упорядоченность. Известна закономерность, сформулированная в конце XIX в. Т. Рибо, именуемая также законом регрессии или законом обратного развития памяти, согласно которому разрушения памяти при прогрессирующей амнезии имеют определенную последовательность. Разрушение памяти протекает всегда в одном и том же порядке, начиная с неустойчивого, и кончая стойким. Сначала разрушение касается недавних воспоминаний. Затем оно распространяется на все то, что связано с умственной деятельностью личности. Позднее оно захватывает чувствования и привычки. Заканчивается этот процесс распадом памяти инстинктивной, отличающейся самой стойкой организацией. При восстановлении памяти те же этапы происходят в обратном порядке. Известен также закон Джексона, согласно которому степень "сопротивления" психической функции ее расстройству прямо связана с эволюционной древностью этой функции. Иначе говоря, недавно возникшие в эволюции когнитивные функции теряются первыми. Т.е., чем больше эволюционный возраст функции, тем позже она утрачивается.
Все эти закономерности плохо вписываются в природу маниакального нарушения мыслительной деятельности, когда по мнению классиков "отдельные звенья психической деятельности могут быть редуцированы, свернуты, сокращены, другие звенья мыслительного акта могут быть наоборот чрезмерно конкретизированы". Нарушения памяти при большинстве психических расстройст имеют не временнУю природу, а касаются лишь тех конкретных вопросов, которые так или иначе затрагивают объект маниакального расстройства психики. Этот патологический процесс игнорирования некоторых специфических сфер вспоминания до сих пор не имеет какого-либо объяснения с позиций нейробиологии. Удивительным и необъяснимым является феномен игнорирования компартментом нормального мышления всего, что касается объектов или явлений, непосредственно связанных с маниакальным нарушением психики. Бредовый компартмент умственной деятельности диктует нормальному компартменту, что он должен держать в памяти, а что упорно не замечать.
В подтверждение сказанного приведу цитату из медицинского словаря: "Бредовая кристаллизация - процесс образования бредовой системы, при котором ранее существующие разрозненные бредовые идеи приобретают, с точки зрения больного, логическую связь, что обычно сопровождается чувством облегчения, сменяющего ощущение гнетущей неизвестности." Такое определение открывает перед нами удивительную картину научно-узаконенной эклектики. Получается, что в сознании психически больного маниакальные устремления обеспечиваются особой "логикой". Получается, к примеру, что позыв клептомана к воровству можно назвать "логикой" пусть даже в кавычках, хотя общепринято считать, что логика представляет собой науку о способах рассуждения, о способах доказательств и опровержений, в реализации которых участвукт мышление человека. Под логикой принято понимать правильный, разумный ход рассуждений. Это, разумеется, не означает, что любое рассуждение должно приводить к правильным результатам. Мышление человека слишком сложный процесс, чтобы его можно было вместить в жёсткие фактические и терминологические рамки.
Неразумный результат логического рассуждения может существовать, но не может существовать механизмов мышления, нацеленных на достижение бредовых результатов, поскольку эволюция мозга в филогенезе Homo sapiens представляла собой не что иное, как формирование механизмов логического мышления. Понятно, что безумие не может быть рассмотрено в качестве механизма выживания, а значит и в качестве вектора эволюционного совершенствования работы мозга. Получается, что при психических расстройствах нормальная человеческая логика работает местами. Где-то она может вполне сохраняться, а где-то в состоянии бреда может нацело отключаться. Этот факт одновременного функционирования двух компартментов мышления - нормального и патологического - хорошо известен, но вялотекущая форма анализа этого феномена в психопатологии за последнее столетие не была в состоянии раскрыть его богатый потенциал. Ведь анализ этой поразительной особенности психического расстройства неизбежно должен был бы привести к комиссурально-компенсационной гипотезе, к которой я пришла в результате своих исследований.
Углублённое изучение двух центральных, на мой взгляд, проблем психопатологии представляет собой в первую очередь перспективный способ исследования путей и принципов функционирования сознания, выявления тех механизмов функционирования мозга, с помощью которых им универсально решаются проблемы сиюминутной и долговременной адаптации, связанные с взаимодействием генетической заданности человека и непредсказуемости воздействия на него его окружения. Конечно, ни возникновение принудительного управления сознанием, ни частичная потеря логической составляющей мышления далеко не всегда самоочевидны на ранних стадиях психического заболевания. Немаловажную роль в слабой практической используемости этих двух критериев играет тот факт, что в подавляющем числе случаев этим двум факторам психического нездоровья придаётся значение некоторого факультативно сопутствующего психической болезни признака, хотя диссоциативность мышления, зафиксированная на любом уровне отклонения от нормы, является однозначным критерием психического расстройства. Диссоциация - распад, разложение, разъединение. В общем случае, диссоциативность - это отсутствие связи. Диссоциативность мышления можно при желании выявлять даже в пограничных состояниях, когда отклонения от нормы ещё не достигают уровня, соответствующего критериям психического заболевания.
- Насколько я поняла, эти две особенности, сопровождающие любое отклонение от психической нормы, не настолько однозначно выражены, чтобы легко использоваться в качестве универсальных критериев в психиатрии.
- Эти два критерия являются проявлениями отклонений от психической нормы. Они приобретают особый статус практического использования при понимании причин и механизмов, лежащих в основе этих проявлений. Мы с Вами преодолели лишь одну часть описания проблемы, а таких частей в моём повествовании будет четыре. Когда я говорю о частях, то я имею ввиду их размерность не в пространственно-временном плане, а в плане логического обоснования, как механизмов, так и их практических проявлений на различных примерах индивидуальных и социальных смыслов психической природы человека.
Продолжение следует)
Часть I, Часть II, Часть III Часть IV, Часть V , Часть VI, Часть VII Часть VIII Часть IX Часть Х Часть XI Часть XII
