Что-то неладно в мире
То-то радости пустомелям,
Темноты своей не стыжусь,
Не могу я быть Птолемеем,
Даже в Энгельсы не гожусь.
Но от вечного бегства в мыле,
Неустройством своим томим,
Вижу — что-то неладно в мире,
Хорошо бы заняться им…
Александр Галич.
«Размышления о бегунах на длинные дистанции»В мире действительно неладно. Люди все время стремятся убивать себе подобных, то во имя той или иной религии, то ради всеобщего счастья, то вообще неизвестно, ради чего, возможно чтобы почувствовать себя сверхчеловеком…
Миром пытались заняться. Ужас прошедшей войны давал надежду, что вот теперь уж этот кошмар не повторится. Создавались институты, задачей которых было предотвращать войны, но память коротка. Все тонуло в бюрократии… И эти институты не предотвращали ничего.
Не предотвращали потому, что бюрократические структуры могут останавливать войну только в идеальном мире, в котором и войн то не бывает, а в реальном мире войны останавливаются оружием.
— Как это? Война, чтобы предотвратить войну? Это же бессмыслица!
К сожалению не бессмыслица.
Война — это мир
Это слова из романа-антиутопии «1984» Джорджа Оруэлла. Они — пример «двоемыслия», способности искренне верить в две взаимоисключающие вещи одновременно.
Но ситуация сложнее.
Вот прекрасная страна Швейцария. Она стала придерживаться нейтралитета после заключения мирного договора с Францией 29 ноября 1516 года, в котором был провозглашён «вечный мир». Но швейцарцы знали цену слов о «вечном мире» и всегда были готовы воевать за свой мир, за свой нейтралитет, защищать его с оружием в руках. И сегодня эта мирная нейтральная страна — самая милитаризированная в мире.
Но истинным чемпионом по сохранению мира была Римская Империя. Они смогли продлить период мира на 238 лет точно следуя девизу: Si vis pacem, para bellum — «хочешь мира, готовься к войне».
Это не BON МОТ, не красивое выражение. Для сохранения мира нужно именно готовиться к войне, тренировать армию, развивать военную промышленность или приобретать оружие… И готовность к войне должна быть в сознании населения всегда.
Одной военной готовности мало, нужно это УБЕДИТЕЛЬНО СКАЗАТЬ И ПОКАЗАТЬ, враг должен видеть, что готовность к войне — норма, она есть в руках, умеющих держать оружие, и, главное, в головах. После слов «Мы хотим мира» нужно тут же добавить — «Но если вы хотите драться — будем драться, мы готовы». И если это сказано так, что враг поверит, то воевать, вероятнее всего, не придется. А если не поверит -тогда придется воевать.
Швейцария обеспечила себе мирную жизнь, но иных примеров больше.
«Если бы не благородное стремление к миру, может, Франция не дала бы Гитлеру безнаказанно, в марте 1936 года, разорвать Локарнские соглашения и ввести войска в демилитаризованную Рейнскую зону. Позже Гитлер скажет: «48 часов после марша в Рейнскую область были самыми изматывающими в моей жизни. Если бы французы вошли в Рейнскую область, нам пришлось бы ретироваться с поджатыми хвостами».
Б. Гулько
В этом случае, скорее всего, война бы и не случилась.
И в 1938 году Франция и Англия могли поставить Гитлера на место, но предпочли «умиротворение агрессора».
О «выстреле в Сараево»
Сегодня горячих точек и тем много, но степень накала разная, большинство из них локальны и не ведут к большой войне.
Напряженность в англо-российских отношениях все углубляется, но это чревато теми или иными санкциями, — нет жаждущих воевать за Скрипалей. Никто не ввяжется в войну за Крым или Лугандонию, кроме Украины… И толстый Ким куда-то спрятал свою «кнопку», видимо увидел, что у Трампа «кнопка» больше, и пошел встречаться с Мун Чжэ Ином, с которым 68 лет находился в состоянии пусть формальной, но войны. Сохраняется серьезная напряженность в Южно-Китайском море между Японией и Китаем из-за принадлежности островов Сэнкаку-Дяоюйдао, все балансирует на грани военной конфронтации, но до реальной войны вряд ли дойдет. Война в Йемене с участием формирований Саудовской Аравии и Ирана не выплеснется за его пределы. В Африке все конфликты и не перечислить. Правительственные перевороты и атаки террористических организаций стали там практически повседневностью, но все они носят местный характер.
В этом очень неполном мартирологе Сирия стоит особняком. Она вполне способна послужить катализатором большой войны, выходящей далеко за рамки собственно сирийской проблемы, этаким «выстрелом в Сараево».
В сирийскую войну в той или иной степени вовлечены многие. Это Россия и Турция, Ирак и Иран, ливанская Хизбалла, Саудовская Аравия и Иордания, Израиль, обеспечивающий свою безопасность, и западная коалиция, наносящая удары за применение химического оружия. У всех различные причины и уровень участия, свои цели, остановиться никто не может — будет восприниматься как слабость.
Большая региональная война может возникнуть даже не по воле участников, а из-за каких-то ситуаций, инцидентов, приводящих к эскалации, из-за большого количества слабоуправляемых войск и высокой концентрации оружия в регионе, но катализатором проблемы является Иран и его отношения с Израилем.
Краткий исторический экскурс в «высокие» (нематериальные) отношения Ирана с «докториальным противником[1]» в регионе.
Отношение Ирана к Израилю — важнейший фактор регионального узла проблем, но причины… — «ничего личного», грубо материального, чистая идеология.
Сегодняшний антагонизм между Ираном и Израилем может показаться странным, учитывая, что в отличие от арабов персы никогда не воевали с евреями, не имеют взаимных проблем, более того, исторически они считались дружественными народами.
В 1971-1977 гг. Израиль входил в первую десятку торговых партнеров Ирана, что приносило казне ежегодно порядка 200 миллионов долларов. Для нефтяных операций был построен нефтепровод Эйлат-Ашкелон, нефтеперерабатывающий комплекс в Ашдоде, проведена реконструкция Эйлатского порта. Это позволяло поставлять иранскую нефть в обход Суэцкого канала.
Сотрудники Мосада помогали налаживать работу иранского САВАКа. В рамках ирано-израильского военного сотрудничества в 1977 году была заключена серия контрактов «Оружие в обмен на нефть». Во время Ирано-иракской войны в 1983 году Израиль продал Тегерану оружия более, чем на 100 миллионов долларов. Объемы были настолько велики, что на Кипре был учрежден специальный офис для облегчения передачи оружия.
Идиллический период взаимоотношений закончился в 1979 г., сразу после так называемой исламской революции, когда аятолла Хомейни сразу же в одностороннем порядке разорвал дипломатические отношения с Израилем.
Почему?
Иран претендовал на лидерство в мире ислама, и ему потребовалось стать защитником угнетенных мусульманских народов. Более всех на такую роль подходили палестинские арабы, и в опустевшее здание бывшего израильского посольства в центре Тегерана переселилась миссия Организации освобождения Палестины.
Некоторое время ирано-израильское противостояние проявлялось или в пропагандистской сфере, или в боевых столкновениях, но через «прокси» — «Хизбаллу» и ХАМАС. Ситуация изменилась после активного вступления Ирана в гражданскую войну в Сирии на стороне Башара Асада. Война дала Ирану легитимную возможность усилить свое влияние не только в Сирии, но во всем регионе. «Отсель грозить мы будем…» Израилю! Уничтожим это сионистское образование!
Но Израиль сразу же верит угрозам и активно им противодействует.
Читать дальше
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Александр Непомнящий
