Этнопсихоэкология

В семьдесят каком-то году я поехал в командировку в Брно работать в Чехословацкой коллекции бактерий при университете им. Пуркинье. По приезде обнаружилось, что в городе проходит какой-то крупный международный симпозиум, и нет ни малейшей возможности устроиться в гостиницу. Заведующий коллекцией Милош Коцур заверил меня, что через несколько дней всё устроится, а пока устроил меня в общежитии брненского художественного училища. Выделили мне отдельную комнату на первом этаже.

Я устал с дороги и, получив комнату, тотчас же завалился на кровать и заснул. Проснувшись на рассвете, я выглянул в окно и увидел дюжину зайцев, что-то жующих у меня под окном. Для меня это всё выглядело невероятно неестественным. Вспоминались многочисленные охотничьи рассказы классиков русской и советской литературы, в которых застрелить или затравить собаками зайца считалось высшим проявлением мастерства. А тут - дюжина копошится под окном, а невдалеке можно увидеть ещё такое же скопище зайцев. В предыдущие приезды в Брно я несколько раз с удивлением обнаруживал единичных зайцев в городских садах и большое количество фазанов, свободно разгуливающих среди людей. И это при том, что на рынках можно было купить разделанную фазанью тушку также,  как и тушку зайца.

Когда меня несколько часов спустя навестил Милош Коцур, я спросил его, не ошибся ли я? Это зайцы под моим окном, а может быть я ошибаюсь и это - кролики? Милош с серьёзным выражением лица сказал: "Это - зайцы. Наше правительство заинтересовано в размножении не только людей, но и зайцев и фазанов. Оно создало благоприятные условия для матерей. Ты же видел, сколько в последние годы появилось в городском саду молодых матерей с колясками. Правительство на этом не остановилось и пошло дальше. Теперь на отлов зайцев и фазанов введены строгие правила регулирования. Если ты хочешь, мы выйдем с тобой во двор, поймаем зайца, и ты увидишь, что у него подмышкой химическим карандашом написан инвентарный номер".  Я отказался от предложенного мероприятия, сказав, что я верю ему полностью. И рассказал ему историю, которая со мной приключилась.

Мы с семьёй отдыхали в юго-восточной части Эстонии в городе Эльва (сейчас называют его Элва). Недалеко от дома, который мы сняли на время отдыха, начиналась красивая роща, на опушке которой был маленький естественный пруд. В этом пруду жила ручная нутрия, которую все звали Мишка. Прогуливающиеся люди всегда что-то приносили Мишке из съестного. Его окликали, он вылезал из воды и брал еду из рук. Как-то около Мишки собралось несколько человек. И мы в том числе. Все любовались Мишкой, тем, как он доверяет людям. А мы любовались людьми, которым доверяют дикие животные. И тут за своей спиной я услышал голос, который мрачно произнёс: "У нас бы из него вмиг шапку соорудили, а из мяса сделали бы шашлык. Я слышал, что мясо нутрии очень вкусное". Я обернулся. Солидный мужчина в золотых очках разговаривал со своей спутницей.

Я понял, что помимо этнопсихики вполне можно и даже нужно говорить и об этнопсихоэкологии.  

В аэропорту Внуково перепутали тесто с тестем

Махмуд

Как-то моя лаборантка попросила меня взять на несколько дней котёнка в связи с тем, что она уезжает на праздники, а дома никто не остаётся. Позже она мне откровенно призналась, её на несколько дней точно таким же образом попросили взять котёнка её знакомые, но он за пол дня порвал ей половину платьев. Котёнок представлял собой чудо природы абсолютно черного цвета с мерцающими жёлтым блеском глазами маньяка-убийцы. У него были невообразимой величины когти, которые он периодически демонстрировал, поднимая то левую, то правую переднюю пятерню. Этот страшный угольно-чёрный кот, которого я назвал Махмудом от сокращения МАХровый МУДак, прожил у нас два года.

С первого дня я стал учить Махмуда ходить по нужде на унитаз, поскольку мы днём работали и выводить кота на прогулку не могли. Всё время пока Махмуд жил у нас, он ходил на унитаз, делал всё это необыкновенно умело и грациозно. Не научился он только спускать воду. Поскольку коты, будучи охотниками, тщательно уничтожают все запахи, которые могут отпугнуть потенциальную жертву, Махмуд был просто счастлив подобному способу облегчения с моментальной дезодорацией. Но в процессе обучения он меня возненавидел, поскольку обучение неизбежно связано с насилием. В дальнейшем ненависть ко мне у кота нисколько не ослабевала, несмотря на то, что я кормил его и вообще между нами был установлен слегка вооружённый, но стабильный нейтралитет. 

У нас на кухне стоял холодильник в виде буфета. Махмуд жил на этом холодильнике и восседал на высоте человеческого роста, обычно свесив одну лапу, размер которой был ближе к руке человека, чем к лапе кота. Когда я подходил к холодильнику, Махмуд убирал лапу, смотрел на меня с откровенной ненавистью и иногда шипел. Он слегка откидывал голову, его зелёные глаза загорались блеском смертельной ненависти, всё его тело напрягалось в ожидании, когда я отойду от холодильника. Когда к холодильнику подходила моя жена, он раскрывал свои страшные когти и начинал причёсывать ей волосы. Делал он это очень тщательно. 

Махмуда кормил я. Один или два раза в день я клал на пол здоровую ставриду, которую Махмуд виртуозно обрабатывал, не оставляя на костях даже следов мяса. Махмуд прекркасно знал, кто хозяин в доме. По этим причинам он просто вынужден был сосуществовать рядом с таким чудовищем, каким считал меня. Таким образом Махмуд прожил у нас два с лишним года до того момента, пока мы всей семьёй не собрались ехать в отпуск на месяц.  Я перед отъездом зашёл к соседке с просьбой взять Махмуда на месяц. Эта ещё молодая старая дева с мягким характером в день нашего возвращения из отпуска пришла к нам и обратилась с просьбой оставить Махмуда у неё. Она сказала, что они очень подружились, что Махмуд спит с ней в постели, ходит за ней по квартире, необыкновенно ласков. По её словам она просто не представляет себе жизни без этого животного, поскольку они стали настоящими друзьями.  Разумеется, просьбу соседки я удовлетворил и забыл про Махмуда, тем более, что у нас к тому времени появились два борзых щенка.

Месяца через два мне понадобилось зайти к соседке. Дверь в её квартиру была приоткрыта, я окликнул её, она мне ответила, я отворил дверь и вошёл на кухню. Махмуд сидел на окне и смотрел на улицу. Меня он поначалу не заметил. Когда я заговорил, Махмуд обернулся, увидел меня и весь преобразился. От неожиданности он осел, посмотрел на меня испуганно-ненавидящими глазами и страшно зашипел. Это было не просто шипение. Это было кричащее шипение. Он настолько широко распахнул свою пасть, что казалось не мог её снова захлопнуть: что-то у него заклинило. Он стоял парализованный с безмолвно раскрытой пастью, выпущенными на полную катушку когтями и ядовито сверкающими паническим блеском очами. Никогда подобного отношения ко мне Махмуд не высказывал даже тогда, когда я его приучал к унитазу. Он спрыгнул на пол, приблизился ко мне с поднялой лапой и выставленными когтями и непрерывно шипел.

Соседка смотрела на кота широко раскрытыми глазами. Ничего подобного от Махмуда она не ожидала. Всё объяснялось очень просто. У пожилой одинокой девушки Махмуд почувствовал себя хозяином. Они быстро и сильно сдружились. Махмуд был в доме единственным мужчиной вне всякой конкуренции. Про нашу семью он давно забыл. И тут появляюсь я и хочу по мысли Махмуда вернуть его в положение, в котором он занимал унизительное второе место. Махмуд - 100%-ный альфа-самец - идентифицировал во мне конкурирующего альфа-самца. Жизнь рядом со мной была для него невыносима. В доме же соседки он занял соответствующее его природе место. Он стал хозяином дома, преобразился и расцвёл. Он обрёл семью и покой, и тут вдруг появляюсь я с претензией, по его мнению, занять его место,  ломать его жизнь, пилить его счастье, отнимать его любимую женщину. Для Махмуда я был страшной угрозой.  Он шипел непрерывно, наскакивал на меня и угрожал побоями. Я вынужден был с позором ретироваться.