systemity

Семиотикой - теорией знаков - в наше время занимаются представители самых различных профессий. В каких-то областях знания понятие знаковых систем как экономной и концентрированной формы передачи информации имеет огромное значение, в каких-то областях знания применение семиотики поверхностно - результат вынужденной декларативности исследователей, взявшихся за дело, которое невозможно довести до логического завершения по той простой причине, что его в природе не существует. Так, например, кибернетическая семиотика рассматривает мозг, как "чёрный ящик", продуцирующий знаки. Эта красивая формула практически абсолютно безжизненна по крайней мере для неискусственного мозга, поскольку прежде, чем приступать к исследованию закономерностей кибернетической семиотики, нужно было бы иметь хотя бы самое минимальное представление о том, что такое процесс мышления, как на операционном уровне мозг формирует знак, т.е. каким местом этот "чёрный ящик" реагирует на внешние воздействия и внутренние позывы к знакотворчеству. От знаний того, что в мозгу человека десятки миллиардов нейронов и каждый нейрон контактирует с десятком тысяч других нейронов с помощью всяких различных трансмиттеров, спайков и т.д., анализ знаковых систем мозга будет всего лишь проявлением наукообразия фантазий постороннего наблюдателя, интерпретирующего знаки, созданные чёрным ящиком субъекта не в реальности, а в воображении этого самого наблюдателя.

Существует мнение, что знаками в языке в строгом смысле этого термина являются только слова и предложения, а не звуки и буквы, являющиеся фигурами построения знака. Мне кажется, что подобная позиция, которая мало кем из специалистов оспаривается, неизбежно превратится в отсохшую ветку семиотики: звуки речи являются знаками как в непосредственном, так и в косвенном их отображении. Например, недавно я высказал предположение о том, что в первобытно-племенных обществах труднопроизносимые звуки (шибболеты, функционально обобщённые мною в термине "диффисоны") выполняли роль знаков-разграничителей территории - своего рода архаических пограничных указателей. Эта семиотическая функция труднопроизносимых звуков одновременно со всей неизбежностью являлась, по-видимому, зародышем внутреннего источника семиозиса государства.

На более тонком уровне, на уровне носителей близких диалектов роль "смысловых диффисонов" могут играть синонимы, т.е. совокупности различных звуков, обозначающих мало различающиеся между собой знаки. Например, в грузинском языке много синонимичных слов. В том числе несколько обозначений задней части человека, называемой в простонародьи "жопа". Так вот для детской жопы есть специальный синоним, и если кто-то использовал синоним не по назначению, то ясно, что этот субъект лишь притворяется местным жителем. Даже при поверхностном взгляде на проблему фонемического семиозиса видно, что к этому источнику полезных знаний и знаков по-настоящему никто не приступал. В частности, богатейшим полем деятельности является анализ знакового содержания аллитераций. Например, хлебниковское "Любите, любите, любите, любите, любите любовь!" - это сложный знак, построенный из клонов простой фигуры. В любом языке мира число знаков не превышает сотни. Считать звуки лишь фигурами, которые используются для построения знаков, мне кажется, - значительно обеднять возможности семиотики.

Можно полагать, что несоответстивие звуков знакам могло быть стимулом для словообразования в частности в праязыках (ке). Приведу первый пришедший мне в голову пример. У меня в ЖЖ есть т.н. "друзья", которые не друзья вовсе, а просто знакомые или даже не знакомые, а знакомые, не имеющие ни малейшего представления о предмете знакомства. А есть люди, которых я давно в душе записал в близкие родственники. Но если все они формально мои друзья, то в моём представлении это - живые существа, не имеющие между собой никакого знакового сходства. Но если я мысленно или в письме попытаюсь обозначить жж-шного друга женского рода, то здесь вообще получается что-то малоприемлемое, поскольку, как ни крути, женский род от слова "друг" будет "подруга", но "подруга" - это поливалентный знак, означающий уйму смысловых оттенков. В детстве мой младший сын на стадии до "лексического взрыва" во второй половине второго года жизни гениально калечил слова. Например, слово "друзья" он произносил как "бузЯ". "А что, - подумал я, - ведь это - идеальное синонимическое дополнение к жж-ному термину "друзья!" Во множественном числе будет "БузЯ", а единственном "БузЯй" и "БузЯйка". Мне кажется очень удобно. "Подруга" и "Бузяйка" имеют совершенно различный семиотический оттенок.